"Только бы не разбудить, а то потом не угомонишь," - усмехнулась она про себя. В коридоре послышался шорох и сдавленный смех. Что-то звякнуло. - "Неужели опять эта неугомонная парочка, Леон и Рик, уговорили двенадцатилетнего сына садовника на очередную шалость? Нет, тихо. Значит, показалось".
На ее бедро легла мужская рука. И все бы было чинно и спокойно, если бы эта рука просто лежала. Плавные поглаживания вдоль бедра были вроде как невинные и успокаивающие, но почему-то низ длинной сорочки Софии упорно полз вверх. Это начинало возбуждать.
- Локридж, спи немедленно. Завтра все поднимутся спозаранку, и мы не выспимся, – нарочито сердито бросила она через плечо.
- А я и сплю.
- Да? А где находятся твои руки?
- Не поверишь! На месте.
Получив столь наглый ответ, София задохнулась от деланного возмущения. Рука на бедре уже добралась до подола и теперь путешествовала от колена вверх, ласково касаясь ничем не прикрытой кожи. Добравшись до пояса, рука спустилась на живот. Сорочка как одежда была дискредитирована окончательно. Сзади к спине тесно прижалось горячее тело Лайонела. София развернулась.
- И это по твоему … - Договорить она не успела, рот был занят куда более приятным занятием.
В дело вступила вторая рука, и сорочка, наконец, нашла свой приют на полу. Теперь и губы Лайнела пошли искать потаенные точки на теле Софии. Последней связной мыслью в ее голове мелькнула мысль о том, что надо было делать стены звуконепроницаемыми, а то внуки
подрастают. Последовавший через некоторое время стон подтвердил правильность этого вывода.
Сколько прошло времени, не мог сказать никто. София наслаждалась покоем в руках мужа. Почему-то вспомнились недавние подозрительные звуки в коридоре. Если эти малолетние хулиганы опять что-то затеяли, то лучше выходить из спальни с оглядкой. Тут же в памяти всплыла их последняя шутка с Минкс, которая проснувшись однажды поутру, не глядя спустила ноги с кровати на то место, где обычно стояли ее тапочки. Вместо тапочек там стоял тазик с краской. Вид гневной Минкс в длинной голубой ночной рубашке под горло, чепчике и с красными как у лапчатого гуся ногами, был своеобразной компенсацией всем за временную потерю слуха от ее воплей.
«Сама проверять я не пойду, пожалуй», - усмехнулась про себя София.
- Родной, ты есть не хочешь? – спросила она ласково.
- Не отказался бы, честно говоря.
- Тогда я думаю, тебе стоит совершить набег на кухню и принести нам чего-нибудь.
- Я думал, ты меня покормишь, – печально протянул Локридж.
- И не надейся, ведь это ты хочешь есть, а я только составлю тебе компанию.
Заметив хитрую улыбку любимой жены, Лайонел понял, что поход на кухню неизбежен. Демонстративно вздохнув, он встал с постели, надел пижаму и, открыв дверь, шагнул в коридор. Нет, конечно, он не имел ничего против душа, но не на пороге же собственной спальни, да еще и такого холодного! Повернувшись, он увидел, что София с трудом
